В Озёрском районе живёт около 120 человек с ограниченными возможностями. Все эти люди — инвалиды по рождению или с приобретённой группой (категорией). Их изредка можно увидеть в транспорте, на детской площадке, в любом другом публичном месте, потому что доступ даже к самому необходимому для них ограничен. О том, как живётся инвалиду-колясочнику, и почему их практически не видно на улицах города выясняли журналисты «ОК».

Проявил характер

Для Серёжи Фрысенкова открылась новая страница — он пошёл в школу. В течение 7 лет своей жизни он сменил немало коек — больничных, санаторских. Но никогда мама Серёжи Татьяна Владимировна не опускала рук, делая всё возможное для своего ребёнка. Когда сын захотел учиться не на дому, а в обычной школе, Татьяна Владимировна решила, что с Серёжей спорить не будет и поддержит его выбор.

Однако одного желания оказалось недостаточно. Из-за одного ребёнка на инвалидной коляске никто не хотел созывать комиссию в родном городе, посоветовав обратиться в «Российский реабилитационный центр детства» в г. Домодедово. Пройдя там медицинскую комиссию, они вернулись со справкой — рекомендацией обучаться по общеобразовательной программе, но такая формулировка не устроила медико-педагогическую комиссию. Нужна новая — с поправкой «рекомендовано обучаться в школе».

Пройдя все бюрократические круги ада, Татьяна Владимировна устроила сына в школу, но никаких удобств для её посещения ребёнком с ограниченными возможностями сделано не было. И хотя на очередном педагогическом совете, состоявшемся 26 сентября, начальником управления образования Озёрского района Анатолием Кошелевым было заявлено о срочной установке пандуса в средней школе №2, на деле ничего не изменилось. А это значит, что у Серёжиной мамы должно быть времени с запасом на то, чтобы с сыном на руках миновать крыльцо с 9-ю ступеньками, потом — подняться по двум лестничным пролётам в класс на втором этаже. А после окончания уроков пройти тот же путь заново.

Несмотря на все эти сложности, мальчик по-прежнему хочет ходить в школу, которая с каждым днём становится ему всё интереснее, особенно уроки чтения и природоведения. Но Серёжа не может не думать о маме — как тяжело ей приходится, хотя она ни разу не пожаловалась сыну. Мальчик всячески старается быть матери полезным. Он умело справляется с домашними обязанностями: посуду помыть, лук и картошку перебрать, чтобы зима не застала врасплох. Ещё на Серёже лежит забота о пернатом — попугая Кешу Серёжа очень любит, а тот отвечает ему взаимностью. «Всё равно рано или поздно заговорит», не отступает от своего мальчик.

Без многого в этой семье приноровились обходиться. Но без прогулочной коляски особенно тяжело. Современный трансформер стоит не менее 25 тыс. руб., а таких денег в семье Фрысенковых нет. Татьяна Владимировна вынуждена пользоваться обычной детской коляской. На вопрос, почему бы не получить коляску, предоставляемую соцзащитой, отвечает: «Она не подъёмная — весит около 20 кг, — и неудобная в обращении».

С вопросом о том, почему инвалидов обеспечивают непригодными колясками, мы обратились к начальнику Управления социальной защиты населения Валентине Баше. Из беседы выяснилось, что комнатные и прогулочные коляски для детей и взрослых производит предприятие «Инкар-М» в г. Королёве. «Мы подаём заявку, какое количество колясок нам требуется, руководствуясь индивидуальным паспортом реабилитации каждого нуждающегося. Наша роль сопроводительная, а брать в эксплуатацию или отказаться — это выбор каждого. Единственная помощь от соцзащиты — это компенсация покупки на треть стоимости».

Пока коляска для Серёжи недоступна — помощи никто не оказывает, вот и приходится обходиться обычной детской коляской. А впереди у Серёжи начинаются занятия в музыкальной школе по классу фортепиано и пение в хоре. Неделя полностью расписана, есть время и для посещения бассейна. «Вот только бы пандусы были сделаны — всё же маме легче будет», — мечтает вслух мальчик.

Ребята меня не бросили

Озерчанину Дмитрию Романову 31 год. В 2000 году он попал в аварию, и с тех пор прикован к креслу. Но, в отличие от других инвалидов, он часто бывает на улице, и не будет преувеличением, если сказать, что Дима — единственный в Озёрах колясочник, которого можно встретить гуляющим с друзьями по центру.

Весёлому и спортивному парню, у которого есть настоящие друзья, в этом городе живётся не так плохо. Чего не скажешь о других озерчанах, у которых нет возможности покинуть дом и уж тем более передвигаться по городу. Об этой ситуации Дмитрий говорит коротко: «Просто ребята меня не кинули».

Самостоятельно выехать из многоквартирного дома человеку на инвалидной коляске практически невозможно. Если пересечь порог и спуститься на лифте можно без особых трудностей, то лестница с первого этажа к выходу и ступеньки подъезда становятся непреодолимой преградой. Без посторонней помощи тут не обойтись. Диму выручают друзья.

Не хочу сгущать краски, но если всё-таки представить, что друзей бы не было? Сестра и мама при всём желании не смогли бы помочь взрослому мужчине спуститься с лестницы вместе с коляской, которая весит от 15-20 кг, а значит Дмитрий, как и остальные, был бы обречён сидеть в четырёх стенах. Или сузить свой мир до размеров двора.

Дима как никто другой понимает проблемы и безысходность таких же, как он людей. «Я из подъезда сам могу съезжать, просто уже наловчился. Другие не могут. Если человека в такую коляску посадить, он не спустится сам. А заехать обратно даже я не могу. Там очень крутой подъём». По словам Дмитрия, пандус у его подъезда поставили уже давно. А год или два тому назад к Романову приходила сотрудница коммунальной службы и спрашивала, что сделать, чтобы ему было удобно. Дмитрий попросил установить длинный пологий пандус вдоль дома — от одного подъезда к другому. Это две рельсы, которые никому бы не помешали, а Дима смог бы не толь- ко безопасно спускаться, но и самостоятельно подниматься в подъезд. Конечно, там ещё одна лестница. Но на одну преграду стало бы меньше. Женщина сделала пометки в блокнот и исчезла навсегда.

Волков бояться…

Как рассказала начальник Управления социальной защиты населения Валентина Баша, недавно Валерий Шилин, новый директор «РЭУ», посещал семью инвалида Сергея Карпушкина, проживающего в районе совхоза (о нём был сюжет ОКТ). Мужчине вручили новую коляску с электроприводом, т. к. пользоваться обычной ему сложно — стала отказывать рука. Казалось бы, всё хорошо, соцзащита свой долг выполнила. И сам Сергей, и его родственники были рады. Но пока мужчине приходится кататься лишь в пределах небольшой квартиры. В доме нет пандусов. «Пандус они строить не хотят, потому что Карпушкин якобы может упасть с него. Если так рассуждать, что же теперь, из дому не выходить? Лишать человека возможности выехать на улицу?», — недоумевает Валентина Баша. А как сказала мать Карпушкина в интервью ОКТ, в «РЭУ» им намекнули, что пандус построить могут, но за счёт инвалида. Это незаконно.

У нового руководства МП «РЭУ» есть хорошая возможность показать, что организация работает, выполняет обязательства, а не просто функционирует. Хотя пока бездействие чиновников наводит на мысль, что сдвинуть дело с мёртвой точки сможет только прокуратура или суд, если у кого-то хватит на него времени и сил, или, наконец, к решению проблемы подключится общество инвалидов.

Ещё раз о городе препятствий

В Озёрах немного зданий, оборудованных пандусами. Возможно, порядка десяти-пятнадцати. Половина из них, судя по всему, — для самоубийц.

«Самостоятельно попасть домой, в аптеку, в больницу, в банк, на почту, в магазин я не могу». Но не только здания и транспорт никак не приспособлены под потребности инвалидов. Сами дороги и тротуары — это сплошная полоса препятствий. «Озёрский край» уже не раз писал об этом, но можно и, видимо, нужно ещё и ещё раз повторять о том, что наш район и, в первую очередь, город (подавляющее большинство колясочников проживает в Озёрах) совершенно не приспособлен для проживания 120 человек. Простые, казалось бы, 10-сантиметровые бордюры являются непроходимым барьером даже для физически крепкого мужчины на инвалидной коляске. А ведь решить проблему бордюров не сложно — достаточно везде сделать пологие спуски.

Что касается пандусов, тут не всё так просто. Ни общество инвалидов, ни сами инвалиды, с которыми мне не раз доводилось разговаривать, ни разу не высказывали требований оборудовать пандусами весь город. Они реалисты и понимают, что это невозможно. Единственное, что им нужно — получить возможность выходить (пусть и при помощи сопровождающего) из своего дома и посещать магазин, аптеку, больницу, банк и почту. Да что там, в тех условиях, в которые поставлены инвалиды сегодня, сама возможность покинуть дом и подышать свежим воздухом — уже многое.

Неприглядная правда

История Дмитрия Романова поднимает не только проблему недоступной среды, но и другую неприглядную и абсурдную правду жизни, с которой ежедневно вынуждены сталкиваться инвалиды. К примеру, те же коляски. Управление социальной защиты выдаёт необходимые инвалидам средства, но, как правило, использовать их в условиях города невозможно, и пример Карпушкина это доказывает. Даже Дмитрий, у которого имеется хорошая коляска, может перемещаться по городу только в чьём-то сопровождении. Кстати, эту лёгкую и прочную титановую коляску сделали на заказ. Романовым она обошлась в круглую сумму — 35800 руб. Правда, соцзащита компенсировала более половины стоимости, вернув Дмитрию 18700 руб. Дело в том, что коляски, предоставляемые государством, неудобные, тяжёлые и непрочные — Дима неоднократно ломал колёса, пытаясь преодолеть бесконечные бордюры и пороги. Так что, какими бы прекрасными коляски ни были, город доступнее от этого не становится.

Или, например, Димин статус. На врачебно-трудовой экспертной комиссии (ВТЭК) в Москве врачи решили признать его нетрудоспособным инвалидом. Другого решения, казалось бы, и быть не может. Но председатель комиссии, за которым было последнее слово, сказал, что Романов вполне работоспособен. «Это первая группа инвалидности, но без ограничения трудовой деятельности, т. е. рабочая. Я его спросил: ты меня будешь возить на работу? А он ответил: «Мне всё равно», — говорит озерчанин.

Романов состоит на бирже труда, но вариантов — ноль: «Работу предложить мне не могут, потому что подъездов нигде нет. Кто возьмёт меня на работу? Просто отвечать за меня никто не хочет. Я сколько раз пытался устроиться».

Информация, которую сообщила директор Озёрского Центра занятости населения Надежда Белова, хоть и вселяет некоторый оптимизм, в целом же неутешительна. Для таких озерчан, как Дмитрий, вакансий нет. Ему подошла бы надомная работа, но её никто не предлагает.

Крупные компании должны соблюдать квоты: 2% вакансий для инвалидов и 1% — для молодёжи. Как можно догадаться, эти обязательства практически никто не выполняет. По словам Беловой, из 15 компаний района около трети вообще никак не отчитываются по вопросу квот, а остальные отчитываются, но не соблюдают их. Хотя не всё так безнадёжно. Надежда Николаевна сказала, что в ближайшее время на работу могут быть трудоустроены четыре озерчанина с ограниченными возможностями. Социальную ответственность проявили кондитерская фабрика «Озёрский сувенир» и компания «Превент Авто Рус», открывшаяся на базе индустриального парка «Озёры». Это, безусловно, позитивные перемены, но таких горожан, как Дмитрий, они пока, увы, не коснулись. В числе вышеупомянутых четырёх человек колясочников нет — кто-то перенёс инсульт, кто-то самостоятельно передвигается с помощью протезов.

И ещё один пример о том, почему инвалиды не стремятся воспользоваться правом на санаторно-курортное лечение. От путёвок, которые положены Дмитрию по закону, он отказался. И причиной тому стала не полученная взамен компенсация (там какие-то совсем небольшие деньги). «Путёвки предоставляются только в Тарбушево, а там санаторий не обустроен под инвалидов — ни пандусов, ни поручней, ничего нет. Ещё как-то раз мне предлагали отдохнуть в Рузе, но без сопровождения, поэтому я отказался», — говорит Романов.

Комментируя эту ситуацию, Валентина Баша сказала, что, к её сожалению, санаторий не только не оборудован должным образом, но и не может предложить каких-то действенных средств реабилитации в Димином случае, кроме того, контингент там такой, что молодому парню будет скучно. Однако Валентина Викторовна всё же напомнила, что Романов всегда может вернуть себе эту льготу, написав заявление в пенсионный фонд в октябре (отказываться от льгот в пользу компенсации и наоборот можно раз в год). Так что если у Димы всё-таки будет желание посетить санаторий, он, как и положено, получит бесплатные путёвки — для себя и для сопровождающего. Также Баша отметила, что при желании можно просто отправиться в путешествие и посетить какой-нибудь город страны — раз в год проезд (включая сопровождающего) оплачивается государством.

Все боятся и ничего не делают

Когда я только заговорил о Диме Романове, Валентина Викторовна сразу же сказала: «Дмитрий, наверное, единственный парень у нас, которого можно встретить на улице», и это подтвердило мои предположения. И это дикая ситуация. Работодатели боятся брать на себя ответственность, коммунальщики боятся строить пандусыбоятся строить пандусы. Все сидят, боятся и ничего не делают. И ничего не меняется. Эту тему много раз поднимали на планёрках в администрации. Но из беседы с начальником соцзащиты стало ясно, что никакие разговоры, ни официальные, ни чисто «по-человечески» не действуют. «За несоблюдение обязательств можно было бы наложить штраф на собственника жилья, т. е. город, в лице его главы, но разве это выход?», — размышляет Валентина Баша.

За лето Озёры стали чище. Его благоустройству стали уделять больше внимания. И это даёт надежду, что в скором времени Озёры станут не только уютным и комфортным, но и доступным для инвалидов городом.

Обсудить на форуме